Поиск
В телеграм-канале «Свободные люди Воронежа», который вели местные активисты, всего 700 подписчиков. В нем обсуждали политику и публиковали письма политзаключенных, посты с критикой власти и о ситуации в стране. 22 апреля к семи активистам, которых силовики связали с телеграм-каналом, пришли с обысками. После них активисты заявили о пытках — избиениях, ударах электрошокером и других издевательствах. ОВД-Инфо поговорил с пострадавшими.
Предупреждение: в тексте присутствуют фотографии последствий пыток и их описание.
«Били шокером, надели на голову пакет»
«Канал для тех, кто уже все понял. Самое дорогое, что есть у человека, — это жизнь» — сказано в описании канала «Свободные люди Воронежа».
17 апреля там появился пост: «В Воронежском Государственном Университете преподавателей и студентов согнали на фашистское мероприятие „русское лето“, где рассказывали про „хохлов“ и „бандеровцев“. Ветераны SVO отказываются платить за проезд в Воронеже <…> Посттравматическое расстройство и патологическая любовь рабсиан к диктаторам. Пробежка по набережной в Воронеже 12 апреля».
Вместе с постом было видео с четырьмя активистами — Григорием Севериным, Надеждой Беловой, Юрием Авсентьевым и Александром Желтухиным, которые комментировали новости из поста.
Обыски 22 апреля были у всех, кроме Авсентьева. Помимо них, силовики пришли к Павлу Сычеву, Федору Орлову, Владимиру и Екатерине Тоборовец. Григория Северина в тот же день задержали по делу о повторной дискредитации армии (ст. 280.3 УК), вскоре стало известно, что суд отправил его на два месяца в СИЗО. Некоторых активистов после обыска отвезли на допрос в местный Центр «Э». Силовиков интересовала информация про администраторов телеграм-канала «Свободные люди Воронежа».
В тот день Александр Желтухин был в родном селе Воронежской области — приехал на Пасху к матери-пенсионерке. Около шести утра, вспоминает он, кто-то начал стучать во все окна. У дома стояли вооруженные мужчины в камуфляже и масках.
«У меня были несколько лет назад обыски, но ко мне уже давно не приходили. Я решил, что это снова карательная операция и попробовал убежать через чердак, — говорит Желтухин. — Доска оторвалась, и я упал с высоты второго этажа. Я не мог встать. Меня заковали в наручники, потащили домой и потребовали разблокировать телефон, но я забыл пин-код, потому что его запоминают пальцами, а когда тебя бьют, орут, дают подзатыльники, ты просто не можешь его набрать».
Александр говорит, что его практически сразу начали бить электрошокером по ягодицам и надели на голову пакет. Все это время мужчина просил медицинской помощи. В другой комнате сидела мама — ее к сыну не пускали.
«Я сломал ребра, видимо, когда упал, а они меня били по ним — это очень больно», — говорит он.
После обыска из дома забрали всю технику и повезли Александра в его квартиру в Воронеже, где тоже провели обыск. Изъяли старые листовки с перечеркнутой буквой «П» в короне, визитки «Свободных людей», книгу, которую Желтухину подарил Александр Болдырев — известный воронежский оппозиционер. В квартире Александра тоже били шокером.
После этого его забрали на допрос, потом вывезли в город и отпустили. Александр пешком дошел до друзей и вызвал «скорую». В больнице, по его словам, врачи заключили, что у него переломы пяти ребер и отростков позвоночника.
На следующий день после обысков о пытках рассказала и Надежда Белова. Домой к женщине так же, как и к другим воронежским активистам, ворвались в шесть утра. По ее словам, их с сыном повалили на пол и избили электрошокером. У семьи изъяли всю компьютерную технику, банковские карты и загранпаспорта. Угрожали отправить на войну сына. После этого хозяйка съемной квартиры потребовала Надежду с сыном съехать.
«Могут посадить в машину, увезти и сделать что угодно»
«Могу сразу заявить, что никаких претензий к правоохранительным органам не имею», — начинает рассказ Федор Орлов, еще один воронежский активист, у которого были обыски.
Ему 36 лет. Последние лет шесть, по его словам, его основная работа — «протестная деятельность». До этого он занимался репетиторством: преподавал музыку, игру на фортепиано и английский. Сейчас постоянной работы у него нет, он зарабатывает помощью пожилому мужчине: «Я — его опекун, ношу еду, езжу в больницу».
Федор познакомился с командой «Свободных людей» в 2019 году, когда на волне столичных протестов из-за недопуска независимых кандидатов на выборы в Мосгордуму сам решил баллотироваться в депутаты Воронежа. Тогда, по его словам, ничего не получилось, потому что «подписи были забракованы», но с тех пор он примкнул с компании активистов.
«Все они регулярно выходили с пикетами в местном Гайд-парке, протестовали против военных действий и [аннексии] Крыма, были сторонниками Бориса Немцова. Я тоже к ним примкнул. Мы вели трансляции, отправляли материалы изданию „Сота вижн“. Всех регулярно задерживали», — рассказывает он.
Обыск для Орлова, как и для Желтухина начался в 6 утра. В квартиру, где живут Федор с мамой, ворвались люди в масках и уложили мужчину лицом в пол. Следователь зачитал постановление. Федор понял, что на его товарища Георгия Северина снова завели уголовное дело — из-за того, что пока тот сидел в колонии, кто-то из заключенных донес, как он что-то говорил против Вооруженных сил РФ. Следствие считает, что активист отговаривал заключенных ехать на войну с Украиной и рассказывал им, что российская армия подавила протесты в оккупированной части Херсонской области, пытала местных жителей и сажала их «на подвал».
В прошлом году Григорий Северин рассказал ОВД-Инфо о двух штрафах, полученных им за дискредитацию армии. Один из них — за разговор в колонии:
ОВД-ИнфоПо словам Орлова, в его жилище силовики «старались держаться в рамках приличий, хотя в квартире все разворочено, они ходили, наступали мне на ноги». В довершение к этому пришел человек со служебной собакой и животное справило нужду на ковре. из дома забрали всю технику, банковские карты Федора и его мамы. Что произошло после этого Федор описывает так:
«Я сам себе при выходе из дома завязал шарфом глаза и пошел в машину. Естественно, по своей воле. [В отделе] я часа два добровольно просидел в шарфе, поэтому ничего не видел. Слышал только Желтухина — меня привели к нему, стали спрашивать, кто ведет канал „Свободные люди Воронежа“. Потом меня увели, а Желтухин остался.
Все синяки и отметины себе сделал сам. Я упал в куст шиповника. После этого куста шиповника у меня вся спина в мелкую точку, а самое любимое место шиповника — это пятая точка, туда я тоже сам приседал несколько раз. Раньше нас тоже доставляли в этот отдел, но таких разговоров не было. Первый раз, когда в этом шиповнике пришлось поваляться. После этого я все подписал. Потом мне кто-то. то есть я сам себе просто ради прикола нарисовал на своей лысой макушке половой орган».
По словам Федора, силовиков интересовало, кто администрирует канал «Свободные люди», а также, кто отправляет Орлову донаты — на его карту собирали пожертвования для передачек политзаключенным из Воронежа.
Федор считает, силовиков привлекла пробежка активистов — вот уже полтора года они по примеру Евгения Ройзмана собираются бегать. Они обсуждают политические темы, записывают и выкладывают видео, а после — бегут и пьют чай. Последние несколько месяцев из-за холодов пробежек не было — в середине апреля была первая за полгода. На нее также пришли Надежда Белова и Григорий Северин.
«Естественно, они [силовики во время допроса] сказали, мол, хватит, заканчивайте с пробежками. Мы все делали открыто. Ничего противозаконного, — говорит Федор. — Обычная гражданская активность, мы пытались поддерживать адекватный гражданский образ жизни».
В какой-то момент, вспоминает Федор, «он сам себе развязал глаза». После этого мужчину заставили подписать показания на Георгия Северина: якобы Федор слышал, как тот что-то говорит против действий вооруженных сил РФ в Украине и против действующей власти.
После этого записали видео, где Федор «сам добровольно сказал, что против идей „Свободных людей Воронежа“ и за действующую власть в лице Владимира Владимировича Путина». Также мужчине предлагали отправиться на войну.
На этом все закончилось. Его вывели, посадили в машину, увезли в лес одного из районов города и отпустили. За час он дошел до дома.
«Раньше я всех их называл по именам, говорил, и рассказывал. Но сейчас, после всех этих шиповников и закрытых глаз других вариантов нет. Понимаете, правового поля тут больше не осталось. В любой момент меня могут снова посадить в машину, увезти и сделать что угодно», — говорит Орлов.
Марина-Майя Говзман